21 ноября – Крестная Слава (день святого семейного покровителя в Сербской Церкви) Митрополита Черногорско-Приморского Амфилохия, и для владыки она уже пасхальна.
Архипастыря вспоминает писатель и переводчик Светлана Луганская.
«Могу ли промолчать?»
Владыка Амфилохий (Радович) и дети. Фото Светланы Луганской 30 октября, в 8 часов утра и 22 минуты, вселенная осиротела, началась другая эпоха, эпоха после Митрополита Амфилохия. Он успел сказать своему келейнику, иеромонаху Иустину: «Кончено», причастился в полузабытьи и угас.
Когда говоришь о человеке такого масштаба, каким был Митрополит Черногорско-Приморский Амфилохий, особенно чувствуешь бессилие слов, бессилие вместить его библейскую личность в слова.
Он оставил этот мир в день прославления горячо им любимых предшественников – святого владыки Петра Цетинского и владыки-поэта Петра Негоша – Ловченского тайновидца. А в нем сочетались мужество и стойкость первого и поэтический провидческий дар второго. И сейчас наш долг – свидетельствовать о его жизни и подвиге.
По словам его ближайшего соратника и друга, епископа Афанасия (Евтича):
«Амфилохий – значит воин на двух фронтах, и он боролся за свой народ, его спасение, за его душу, за его физическое существование, и победил в этой борьбе, а сам пал жертвой, его человеческий организм истощился».
«Он, как Моисей, вывел свой народ из рабства, привел к свободе и предал дух свой Господу», – сказал в прощальном слове ректор цетинской семинарии отец Гойко Перович.
Его часто обвиняли, что он вмешивается в политику, критиковали за резкие высказывания в адрес политических деятелей. На одно из таких обвинений он ответил:
«Я многократно был в Косово, своими руками собирал отрезанные головы»
«Я не мог поступить иначе, я написал четыре книги о новом распятии косовском. Я многократно был в Косово, своими руками собирал отрезанные головы. Мой отец воспитывал меня на ‟Горном венце” (‟Горный венец” – произведение владыки Черногории Петра II Негоша – С.Л.), Косово с детства у меня в крови. Это вертикаль нашей жизни, моей жизни. И вдруг мы видим, что власти Сербии, а до этого и Черногории, под давлением, конечно, при насилии, невиданном в истории, отказались от Косово. И это тоже последствие бомбардировок 1999 года. Никогда в истории не было, чтобы 19 вооруженных стран, такая мощная армада, двинулись на маленький народ, маленькую страну, на Косово и Метохию, Сербию и Черногорию. И до такой степени это насилие дошло, что добились сначала отказа властей Черногории от Косова и Метохии! Церковь хранит историческую память о Косово. Что есть Косово и Метохия, если не Церковь? И народ, оставшийся там, – Церковь. Не я – Церковь и не Патриарх Ириней, мы просто несем особую службу в Церкви. И я, как человек, принадлежащий этой Церкви, этому народу, могу ли промолчать? Заглушить свой вопль?! Я не вмешиваюсь в политику и в их выбор, но я обязан, как хранитель вековой памяти народа, сказать: ‟Подожди, кто дал тебе право отказываться от того, ради чего ты был избран на этот пост?!”»
Косово. Митрополит Амфилохий хоронит своих чад церковных
Исполненный любви и одновременно бесстрашный воин
По определению владыки Афанасия (Евтича): «Сердце – синоним личности». Он весь был сердце, милосердное, глубокое.
Вот несколько свидетельств об этом.
Он весь был сердце, милосердное, глубокое
«...Я слушаю курс по истории Балкан в Средние века, постоянно спрашивая преподавателя, что почитать. Среди большого количества литературы мне попадаются работы А. Риго о богомилах, скрывавшихся на Афоне и маскирующихся под исихастов. Поражённая этой информацией, начинаю копать дальше, мне встречается фрагмент книги владыки Амфилохия о св. Григории Паламе, и тут собственно исихазм, который казался мне заумной византийской схемой, становится не только намного более понятным, но и намного более привлекательным и полезным.
...Спустя несколько лет мой будущий муж рассказывает мне о своей учебе в Болгарии: ‟...к нам в семинарию на Прощёное Воскресенье владыка Амфилохий приезжал, и мы знали, и видно было, что человек он крайне занятой, но он нашел время для всех, от семинаристов до поварихи из Гагаузии, каждому уделил внимание, благословил всех нас, до сих пор эту встречу помню, и икону Петра Цетинского храню”. А ещё спустя несколько лет с владыкой лично встретилась и я, и мало в чьем обществе мне было настолько хорошо и покойно. В тот день владыка, несмотря на свой крайне плотный график, смог посетить несколько залов иконописи в Третьяковской галерее. Суровые хранительницы, сначала настороженно смотревшие на нас, быстро идущих по залам и переговаривающихся, спустя мгновение фотографируются с владыкой, просят у него благословение, а у него снова находится для всех и доброе слово, и маленькая икона Петра Цетинского... ‟Приезжайте к нам ещё!” – прощаются с Митрополитом сотрудницы сразу нескольких залов...» (Наталья Лукина, историк-балканист).
«Имела счастье и честь быть представленной Митрополиту Амфилохию... Крошечный кабинет в монастыре в Цетине, по периметру заставленный книгами – ‟резиденция” Митрополита. Не хотелось уходить, рядом с ним было чувство полной безмятежности. Небольшой, невесомый, исполненный любви и одновременно бесстрашный воин» (Вера Водынски, режиссер).
Наше время будет измеряться тем,
что мы были современниками этого великого человека
Моя же первая личная встреча с Митрополитом Амфилохием произошла в 1995-м году, тогда его еще почти никто не знал в России. Он выступал перед небольшой группой прихожан Данилова монастыря, говорил необычные для нашего слуха слова об объятии Бога и человека, эта беседа глубоко врезалась в сердце. Несколько лет спустя мне в руки попала книга Митрополита «Основы православного воспитания», в которой я нашла ответы на все волновавшие меня тогда вопросы. А в 2000-м году я поехала в Черногорию, чтобы показать русский текст владыке и взять его благословение на издание книги в России. С тех пор я стала постоянным сотрудником митрополии, радио и издательства Черногорско-Приморской митрополии «Светигора».
Владыка Амфилохий (Радович). Фото Светланы Луганской
Когда мы встречались с владыкой, у него неизменно в руках появлялась книга, которую он передавал мне для перевода. Я практически никогда не беспокоила его своими личными вопросами и проблемами, достаточно было видеть этого человека, но сам он, узнавая от братии о моих бедах и болезнях, невероятным образом помогал, поддерживал. Он называл меня «послушница святого Петра», очень хотел, чтобы я осталась в Черногории: «Ты наша, сколько ты еще будешь ездить туда-сюда?» – спрашивал он всякий раз. Но я так и не решилась исполнить это его желание.
Мне трудно говорить о личном, возможно, нужно время, чтобы боль потери не затуманивала воспоминания. Знаю, что наше время во многом будет измеряться тем, что мы были современниками этого великого человека, и важно, что лично каждый вынес из общения с ним, преобразил ли свою жизнь и самого себя, имея перед собой этот пример подлинной святости.
Если бы каждый из нас помнил, что Сам Христос вынес в Великую Пятницу...
Очень емко сказал о владыке Амфилохии один из его постоянных спутников – монах Павел Кондич:
«Этот дар Божий невозможно забыть, стереть из памяти, из сердца. Он был бездонным сосудом благодати Божией. Бог знает, сколько людей, которые видели его минуту, две, год, десятилетия, как я, ощутили эту благодать Божию, любовь Божию и правду Божию, которые изливались из каждого его слова и каждого его дела. Это Амфилохий. Он был витязем истины и правды Божией, и потому столько ломалось копий вокруг него и столько ударов сыпалось на него, но у него, как у верного раба Божьего, были силы и Божий покров, чтобы выдержать все это, до сегодняшнего утра, когда Бог взял его душу. Вот как мы будем его помнить, как дар Божий сербскому народу.
Он был витязем истины и правды Божией. М ы будем его помнить, как дар Божий сербскому народу
Мир стоит на молитвах праведников, и из ветхозаветных книг пророка Иезекииля и Исайи вы это знаете, и одним из таких праведников, на которых стоит мир, без сомнения, был он. Это не я говорю, это говорят его дела. Человек-микрокосмос, для него и дня отдыха не было. Он горел всем существом – ‟Господи, ревность о доме Твоем съедает меня” (Ин. 2, 17). Так он жил. И я благодарен Богу, что с малых лет мог быть рядом с ним, – с моих 11 лет каким-то непостижимым Промыслом Божиим переплелись наши пути. Он принял меня, как кошка котенка, но не своего котенка, а того, которого нашла на помойке. Это был я, сирота без отца и матери, и он принял меня, кормил меня, поил, бдел надо мной, дал образование, направлял мои стопы тихо, ненавязчиво, ни разу не сказал слово ‟должен”, но только ‟ну, ты посмотри, как и что”. Это то уважение к свободе, как абсолютному и неприкосновенному дару Божьему.
Я закончил школу, гимназию, университет, и однажды я сказал ему: ‟Владыко, я все-таки склоняюсь к монашеству”. Он ответил: ‟Хорошо, но давай, ты закончи обучение, а там посмотрим”. И вот, в 1994-м году, на второй день Рождества, я пришел в Цетинский монастырь – и с тех пор следовал за ним, вдохновлялся им, был свидетелем того, каков Амфилохий... Амфилохий не теолог, не только теолог с 40-томным собранием сочинений, не только профессор, не только духовник, не только литургист, но Амфилохий – раб Божий каждым атомом своего существа. Милосердие, доброта, понимание, покровительство, – везде и всегда он был истинным рабом Божиим. Я почти постоянно был рядом с ним, когда он посещал больницы и дома умалишенных, тюрьмы, когда он был на первой линии фронта. Самое страшное, что могло быть, на тех фотографиях, которые показывают его жертву на Косово, когда мы собирали обгоревшие и червивые останки наших братьев и сестер, пострадавших от албанской руки. Он не дрогнул. Этого не видно на фотографиях, но я был рядом с ним, он ни разу не дрогнул... как горный волк, ни разу не подумал, попадет ли в него пуля или что-то страшное с ним сделают. Это Амфилохий.
Рядом с владыкой Амфилохием Светлана Луганская
Митрополит Амфилохий с полным правом был вселенским архиереем. От Австралии до Южной Африки, Северной Америки, европейского континента, Азии, на просторах России и всюду нес любовь и мир. Невозможно перечислить, сколько, где, когда и что он сделал, исполняя заповеди Божии. Не щадя себя, выкорчевывал сорняки греха и разложения, исцелял дымящиеся раны войны бальзамом молитвы и братолюбия. Но, с другой стороны, он не был ни матерью Терезой, ни елейным старчиком, который говорит: «Хорошо, все будет хорошо». Он был нерушимым алмазом истины, который резал путы лжи, демонские путы, и поэтому на него бросались и так травили, особенно СМИ, вы знаете. Но из него изливалась только вулканическая энергия и сила любви Божией. Это Амфилохий.
Он был нерушимым алмазом истины, который резал путы лжи, демонские путы
И вспомните сотни церквей! И это его труд. Нет места в Черногории, где бы не ступила его нога. Я следовал за ним, я свидетель, я говорю, что видел. Он шел по горло в воде через реку Лим, держась за какой-то канат, 4 декабря на праздник Введения, чтобы служить литургию, спустя кто знает сколько столетий, на развалинах монастыря Шудиково, а потом пошел посмотреть остатки монастыря Урошевица. Это Амфилохий. А еще по дороге, на какой-то поляне, встретит ребятишек – и играет с ними в футбол. Это бескрайняя и бесконечная любовь Божия и мир Божий.
Владыка Амфилохий (Радович) с Патриархом Павлом. Фото Светланы Луганской
Приведу вам еще один пример, не помню, в каком году это было, я еще молодой монах, – на Цетине, на Великую пятницу, не знаю, зачем-то мне понадобилось в город выйти, что-то купить. И на площади встречается мне пожилая пара, женщина по возрасту мне в матери годится, подошла и стала плевать в меня, я встал, как вкопанный, это были какие-то секунды, и я ей что-то грубое ответил, ее муж говорит: «Хватит, не нападай на попа, пошли». Я вернулся в монастырь потрясенный, исповедую это Митрополиту, и тут он меня добил этой своей твердой, как морачские скалы, педагогикой. Говорит: «Она не в тебя плевала, дьявол ее подтолкнул, она на Великую пятницу бросилась, на мантию, а ты это не готов ради Христа вынести. А что Сам Христос вынес в Великую Пятницу? А ты такой мелочи не можешь потерпеть? Ты недостоин мантии, снимай ее и иди куда хочешь». И это был Амфилохий.
Не знаю, что еще вам сказать, невозможно словами передать личность, характер и образ этого человека. Бескрайнее милосердие и невероятный защитнический инстинкт: он брал под свою опеку каждого, кто был оклеветан, опозорен, заклеймён, попал в беду, и даже не обращался к нему, а владыка узнавал об этом, сразу звонил и помогал, защищал, поддерживал и спасал. Я был свидетелем таких случаев бесконечное количество раз».
Преемственность
Митрополит Амфилохий (Радович) с епископом Иоанникием
В конце жизненного пути Митрополит успел увидеть плод своего 30-летнего труда – воскресение любимой Черногории, воскресение народа, «от ребенка до старца» единодушно вставшего на защиту святынь, на которые посягнула безбожная власть Мило Джукановича. В крестных ходах в защиту веры шли десятки тысяч людей, не только православных, но и католиков, мусульман, атеистов, людей с живой совестью. Он примирил всех, победил «вирус братоубийства». Митрополита Амфилохия похоронили в храме Воскресения Христова, бросив в его могилу, согласно его завещанию, землю его родной Морачи, мученического Ясеноваца, Косово и Метохии.
Он примирил всех, победил «вирус братоубийства»
Администратором митрополии Черногорско-Приморской назначен епископ Будимлянско-Никшичский Иоанникий (Мичович).
«Владыка Иоанникий – духовный сын Митрополита Амфилохия, епископ, к которому люди относятся с той же любовью и уважением, как и к Амфилохию, у которого те же ярко выраженные монашеские черты, – благородный, открытый, народный владыка», – сказал клирик храма Воскресения Христова протоиерей Никола Пейович.
Также он единственный архиерей в XXI веке, подвергшийся аресту и заключению за стойкость в защите святынь Черногории.
